Александр Зеличенко
Четыре лица нашей церкви
Лицо первое – «прагматики».
Сегодня власть в церкви принадлежит им.
Умные, с хитринкой глаза энергичных ребят, знающих, что по чем, не гоняющихся
за журавлем в небе, но последовательно прибирающих к рукам синицу за синицей.
Церковнуое имущество, недвижимость, музейные фонды, а главное, одного за одним –
новых прихожан – главный капитал, обеспечивающий их политический вес. Шаг за
шагом они распространяют свое влияние на все новые сферы жизни, да так, чтобы и
сфер неохваченных оставалось поменьше, и желающих состязаться с ними, неважно
за что – за влияние на умы, за влияние на правителей – не было вовсе.
Верят ли они в Бога? По-своему. Очень
по-своему. Себя в своей вере они, в большинстве своем, успешно убедили. Других
убеждать в этом они не очень и стремятся. У их многочисленной паствы и вопроса не
возникает о неверии их пастырей. А на остальных им по большому счету, говоря
грубо, наплевать. Не о Боге их помыслы – на грешной земле дел хватает. Помогают
ли они духовному росту своих подопечных? Кому-то помогают. Кому-то – не очень.
Но и это их заботит не сильно.
Лицо второе – «фундаменталисты»
Это главная церковная оппозиция, люди,
буквально понимающие написанное и услышанное. Люди твердые в своих
заблуждениях, но в общем-то необходимые церкви для выполнения ее главного дела –
хранения «православного ковчега». К духовному росту они особо не стремятся, да
и не очень понимают, что это такое и зачем нужно, потому что твердо уверены в
посмертной награде за хорошее поведение в жизни, а также в том, что уж их-то
поведение в жизни как раз очень хорошо. Более сложными вопросами они не
задаются и неразрешимыми противоречиями не маются.
Лицо третье – «либералы».
Это церковная интеллигенция, люди, которые
всячески пытаются совместить ценности интеллигенции нецерковной (уважение к
западной культуре, интеллект, доброта,
уважение к человеческой личности, уважение к науке, к светскому искусству и
т.д.) с главной ценностью христианства – Богом, и по мере возможности с другими
церковными ценностями, из которых главная – сама церковь. Главное их устремление–-
приблизить церковь к современной жизни.
Для этой категории стремление к духовному
росту (и в том числе, личному духовному росту) одно из главных. Но беда в том,
что им бывает очень трудно разрешить, и в самом деле, неразрешимые противоречия
между церковной культурой, формировавшейся, полторы тысячи лет и застывшей уже
совсем неподвижно лет пятьсот назад, и культурой светской, которая
формировалась последние два-три-четыре века. Противоречие это никак не хочет разрешаться
на тех путях, которыми церковные интеллигенты пытаются его разрешить. А подняться
туда, где противоречия эти исчезают сами, у них не получается.
И наконец, лицо четвертое – духовные лидеры.
Если за для каждой из первых трех
категорий читатель легко назовет, как минимум, пяток общеизвестных фамилий, то с четвертым
лицом церкви все гораздо таинственней. Из живущих сегодня я не смогу назвать
никого. Из недавно ушедших – пожалуй, только Антония Сурожского.
Очень хочется верить, что и такие люди в
лоне церкви тоже есть – те, кто не только говорит о Боге, но и, в самом деле,
ЗНАЕТ о Чем он говорит. Очень хочется в это верить. Что пусть не на виду, не
перед телекамерами, ну, так где-то в дальнем приходе или в отдаленном ските, но
есть такой человек, настоящий «старец», настоящий знакомец Бога. Духовный
гигант, продолжатель высшей традиции русского православия, тянущейся от Антония
Печерского через Нила Сорского и
Серафима Саровского к нашему современнику Антонию Сурожскому. Очень хочется в
это верить...