Александр Балтин
ПОЭМА О
ХРИСТЕ
Репродукция Мантеньи
или
Гольбейна – где тело, как
пейзаж.
Мы привыкли
к искажённой были,
К мёртвой
яви и пейзаж
сей – наш.
Как Христа
мы снова распинаем,
И не
Казандзакиса роман
Истовые суетой – читаем.
Мёртв Христос – и
это наш изъян.
Жив Христос – и
небеса над нами
Суммою сияний – жив
Христос –
Утверждают.
Ласковы с
грехами,
Не стяжаем
мы духовных роз.
Воды Иорданские
блистают
Жаркою и
золотой парчой,
И крещеньем света обнимают
Сына Человеческого – стой!
Сына Человеческого
данный
К обоженью
путь не повторим!
В нашей
современности обманной –
Был бы
так нелеп. Иди же им!
Голубь в
небе нежно золотится.
Божий сын
на проповедь идёт.
Чёрные кругом, тупые
лица,
Бледных дел
пустой круговорот.
Как ему, рождённому в
пещере
Царскую стяжать, густую власть?
Ехали волхвы, в
событье веря.
Ада зря
алкала жертвы пасть.
Ехали по
синему – и круглый –
Снегу на
верблюдах и ослах.
Пастухи шли – ночь
цвела абсурдной,
Непонятной радостью
в сердцах.
…В офисе
закручена афера,
Руки потирает
толстый босс.
Есть же, есть
и преступлений мера.
В сердце
ли у всех
рождён Христос?
Майстер Экхарт
утверждал: Родиться
В Вифлееме
мог и тыщу
раз –
Коли в
сердце вашем не
случится
То рожденье – ни
о чём рассказ.
Вот в
Египет бегство ключевое,
Ибо ангел
возвещал его.
Что же
дальше? Сердце беспокоя
Думаешь? Событий вещество
Тщишься ощутить – иль
на Востоке
Мудрость света
постигал Христос?
Но о
том евангельские строки
Умолчат. Однако,
есть вопрос.
Вот огонь
чудесного улова –
Ребе приобрёл
учеников.
Искушения в
пустыне слово
Света отменило.
Много слов
Знаем мы, считая, что в
союзе
Оные с
извечным Словом Слов.
Честолюбье кто
теперь обузе
Уподобит? Мало кто
готов.
…Войны пёрли
яро на реальность,
Войны, где за
веру лили кровь.
Стрелы, копья, будто жизнь – банальность,
И искажена
окрест любовь.
В Иерусалим
Христос входящий,
Вот от
алчных очищает храм.
Вечери звучанье – настоящей,
Не узнать
такую людям, нам.
Кем Аримафейский
был Иосиф,
Кровь Христа
собравший в чашу
чаш?
Бытия долг
действием исполнив
В горький, запредельно сложный
час.
Ты велик, Христос – я знаю, знаю,
Я – писатель –
черезмерно мал.
И – не за
тебя, увы, страдаю,
Суммою дурных
ужален жал.
Ты велик – к
тебе я припадаю,
Животворно слово! Оживи
Душу, коль её
не постигаю –
Коль она
в грехах, почти в
крови?
Сад, огнями полный, и
пылают
Факелы в
руках солдат, и вот
Взят Христос, и
страсти прободают
Люд – его полно, чего-то ждёт.
Суд Пилата – суд
не суд по
сути.
А легионеров
бы послал
Под зилотов
их одев…Но путь
сей
Невозможен, пусть Пилат
алкал
Нищего освободить
такого.
Но Закон
высот не изменить.
Ежели Христос
пришёл от слова,
То по
слову и событьям
быть.
Бичевали, ярые,
глумились,
И венец
терновый соплели.
И в
багровом облаке резвились
Гнева – плотяных забот
кули.
Шёл Христос, он
шёл, крестом сгибаем,
В капсулы
в песке творилась
кровь.
Кровь святая…
Хохот, острых баек
Рвань, и любопытство – где ж
любовь?
Шаровой её
объём над нами.
Нищим кто
сегодня подаёт?
Кто греха
боится? Что ж – не пламя:
Грех приятен, он
едва ль сожжёт.
Шаровой объём
любви над нами.
Лабиринтом мук
идёт Христос.
Что вражду
мы подняли на
знамя
Неуменья нашего вопрос –
Неуменья подлинное
видеть,
Сущность отделить
от мишуры.
Поклоняйся! Вот тебе
рок-идол!
Радуйся – жизнь это
род игры.
Церкви христианские
не могут
Трещины любовью
исцелить.
Нам своё
важнее, утром – йогурт,
И вообще
мы любим сладко
жить.
Мы святее! Ко
Христу мы ближе!
Межцерковный диалог
нейдёт.
Ничего не
видим выше крыши.
Не сужу я
– размышляю.
Вот.
Вот Христос
идёт, крестом сгибаем.
Вот распят. Воскрес. Лучится свет.
Мы растём – и
мерно созидаем
Жизни сад.
И вариантов
нет.