О «либерал-национализме»
Милова и русском национальном проекте
Два отзыва – Подрабинека и
Руденского – на статью
Милова «Либерал-национализм против фашизма» побудили меня к написанию этой реплики.
Статья Милова интересна прежде
всего постановкой вопроса «о том, как российские либералы в последние 20 лет
проиграли национальную повестку дня». Вопрос поставлен не
сказать, чтобы своевременно, но очень точно – в самом деле, от этого никуда не
денешься, что проиграли, то проиграли.
Справедливо и другое утверждение
автора: «То, что... либералы целиком уступили национальный дискурс державникам
и националистам, внесло огромный вклад в неудачи либерального проекта в России
в последние 20 лет. Это во многом помогло сформировать фальшивый образ
либералов как «пятой колонны», отрицающей национальное начало в российской
политике.»
А вот дальше начинаются вопросы и
вопросы. Предложение автора позиционировать русских как европейцев (предложение,
кстати, не новое в либеральной политической литературе) и пугать обывателя
китайской или исламской угрозой, как бы это сказать помягче, не кажется ни
теоретически обоснованным с точки зрения этнологии и исторической
культурологии, ни практически реализуемым. Прежде всего, потому что русские НЕ
европейцы. Это прекрасно чувствуют европейцы, отгораживаясь от России, и это
прекрасно чувствуют сами русские.
Значит ли это, что русские -
азиаты? Конечно, нет, прежде всего потому, что сам конструкт «азиаты» есть
порождение эгоцентризма европейской мысли: общего в ментальности мусульман,
индусов и, например, китайцев гораздо меньше, чем между мусульманами и
европейцами. Но русские не азиаты не
только поэтому, но и потому, что от каждой этно-группы, образующей
псевдоэтнологическое понятие «азиаты», мы отличаемся неменьшей степени, чем от
европейцев. Эта мысль прокладывает себе дорогу крайне трудно, несмотря на,
казалось бы, ее полную самоочевидность: русские не европейцы, и не «азиаты», и
даже не «евроазиаты» (в смысле, нечто среднее между вполне реальными европецами
и придуманными европецами «азиатами»); русские – это русские, самостоятельная
этническая группа, соизмеримая по размеру (сотни миллионов) и с европейцами, и с теми группами, которые пытаются назвать
азиатами.
В то же время, без понимания этой
простой истины никакой либеральный национальный проект невозможен, так же как
невозможен и никакой другой национальный проект, потому что любой успешный
национальный проект возможен только при правильном самопонимании – понимании своего
народа, его места в истории и его отличий от других народов.
То, что вопрос самоопределения ключевой,
Милов понимает. Ставит же он этот вопрос «европецы мы или азиаты?»
принципиально неверно, тем самым исключая и возможность нахождения правильного
ответа, подобно тому, как нельзя правильно ответить на вопрос «щука – это млекопитающееся
или птица?».
Что же касается того, что «нужны
программы социально-культурной адаптации и социализации мигрантов. Нужна
декриминализация мигрантской среды и целевая борьба с этническими преступными
группировками.», все это, конечно, вполне справедливо. Но все это возможно только на базе правильного
национального самоопределения, когда из сознания народа будет вытеснено
подростковое видение проблемы, согласно которому стопроцентный русский, футбольный
фанат Вася Пупкин – это больший (читай подсознательно – и лучший) русский, чем
девяностопроцентный русский поэт Пушкин и, тем более, чем уже совсем не русский,
а всего лишь только русскоязычный поэт Мандельштам. Пока эта «этнология
лавочников», на которой и базируется черносотенный национализм-нацизм, не будет
развенчана как проявление такой же ограниченностит интеллекта и попросту
безграмотности, как и столь же естественное мнение, что Солнце вращается вокруг плоской Земли,
ни о каком серьезном национальном проекте у нас говорить не приходится.